Но я хочу жить, я хочу дышать, наслаждаться свободой, я страстно желаю жить на воле.
Но жить так, как мне хочется, а не как меня обязывают какие-то странные, придуманные
людьми правила «.

Констанция задавала и задавала себе вопросы, не находя на них ответа. Наконец, она
устала от этого занятия и, прикрыв глаза, подставила лицо теплым лучам заходящего
солнца.

» Боже, как хорошо можно было бы жить, любить Армана, играть с Мишелем и ни о
чем не думать. Но в том, что я оказалась в подобном положении, виноваты все, все, кроме
меня самой «. Она обернулась. Король Витторио стоял, прислонившись плечом к
дверному косяку, и смотрел на Констанцию. И ей захотелось улыбнуться этому
всесильному человеку, который был слабее ее.

Но вместо улыбки ее губы дрогнули и приняли недовольное насмешливое выражение.

—    Я уезжаю, — сказал король Витторио. Констанция пожала плечами.

—    Дело ваше.

—    И ты меня не удерживаешь?

—    А к чему? — задала вопрос Констанция. — Мне ничего от тебя не надо.

— Но может быть, ты чего-нибудь желаешь? Может быть, у тебя есть какие-то
просьбы? Скажи, я выполню все.

—    Я подумаю об этом, а потом скажу. А пока у меня нет просьб и желаний.

Констанция стояла у двери, ожидая, когда король Витторио отойдет в сторону, чтобы

она могла пройти во дворец.

Король понял желание Констанции и, отойдя в сторону, низко ей поклонился.
Констанция с гордо вскинутой головой переступила порог и, не торопясь, поднялась по
лестнице в свою спальню, туда, где виселакартина Вермера Дельфтского, где стояло
несколько скульптур Челлини.

» Зачем мне такая любовь? Зачем? — шептала Констанция, уткнувшись в подушку. —
От такой любви одни несчастья «.

Через несколько дней король Пьемонта Витторио собрал совет в своем загородном
дворце Риволи. Приехали все министры и советники, дворец наполнился шумом.
Министры прошли в большую гостиную, где стоял огромный стол. Король Витторио
сидел в торце стола, а напротив него расположились министры.

За последнее время накопилась масса неотложных вопросов, которые требовали
неотложных мер.

Констанция, спрятавшись в потайной комнате, слушала, как проходит совет короля с
министрами. На ее лице то и дело появлялась злая улыбка. Она видела сосредоточенные
недовольные лица вельмож и министров, видела короля Витторио, который сидел,
откинувшись на высокую спинку кресла, думая о чем-то своем.

—    Ваше величество, вам должно быть известно, слышался немного хриплый голос
министра, — Франция требует дополнительные войска, чтобы сражаться во Фландрии.

Король недовольно покачал головой.

—    Это требование — почти что ультиматум, — говорил министр, перекладывая бумаги
с одной стороны стола на другую.

Король открыл глаза и взглянул в озабоченное и недовольное лицо своего министра.

—    Но ведь я уже отдал все войска, какие только мог. Произнеся эту фразу, король
снова откинулся на резную спинку кресла и прикрыл глаза. Констанция видела, как руки
короля Пьемонта сжались в кулаки.

Министры переглянулись. Каждый из них опасался начинать серьезный разговор.

Тогда граф Монферран, отложив в сторону трубку и сделав глоток красного вина из
высокого бокала, сказал:

—    Ваше величество, в Испании мы довольно много и довольно продолжительное
время сражались с Францией, потому что она пыталась ослабить наши позиции.