Вас, и мы выступили на их стороне. А скинув
его с престола, казнив, мы попросили бы
себе все эти земли и могли бы вновь стать могущественными Реньярами, самыми
сильными на всем побережье! — Жак, — зло продолжил Гильом Реньяр, — выкинь
Это из головы и не думай служить Бурбонам. Ты
не должен унижаться перед ними,
ведь род Реньяров такой же старый, как и род Бурбонов, а наши предки ходили в
Крестовые походы и брали Иерусалим и рубили головы сарацинов.
Дети согласно закивали, понимая, что спорить
с отцом, который живет иллюзиями
прошлого, бесполезно. Он не хочет замечать настоящего, не хочет видеть тех
перемен,
которые происходят с каждым новым днем.
— Я знаю, мои сыновья,
когда-нибудь род Реньяров вновь будет богат и славен. И если
я не доживу до этих дней, то вы обязательно увидите, как мы будем процветать и
какими
счастливыми будут ваши дети.
Клод вновь легонько толкнул локтем Жака.
А тот, согласно кивая, прошептал:
— Он совсем сошел с ума!
— Ты что-то сказал, Клод? —
воскликнул Гильом Реньяр.
— Я говорю, что ты прав,
отец, — соврал младший сын.
— Еще бы1
И тут Гильом Реньяр поднял вверх указательный
палец, а затем приложил его к губам:
в густом тумане явственно слышался стук топора.
— Я же говорил! — хищно улыбнувшись,
воскликнул Гильом Реньяр. — Сейчас мы
покажем этим мерзавцам, как воровать наш лес!
— и Гильом Реньяр, натянув
поводья, направил лошадь в туман.
На его лице была злорадная улыбка, а седые
усы ощетинились. Он был похож на
хищную птицу, готовую броситься на ничего не подозревающую жертву.
Виктор выхватил из-за пояса револьвер и,
взведя курок, поехал в обход, отсекая
невидимому противнику путь к отступлению. Всадники двигались быстро и
беззвучно.
Крестьянин, рубящий поваленное бурей дерево, был так занят своей работой, что
даже не
увидел, как из тумана вынырнули четыре всадника, взяв его в кольцо.
Рядом с крестьянином, на траве, лежал заяц,
пойманный петлей.
Взметнулась плеть и обрушилась на голову
крестьянину. Из-под рассеченной кожи
выступила кровь. Крестьянин вскинул руки, пытаясь защититься, но Виктор
подъехал к
нему и толкнул ногой в грудь. Тот рухнул на траву, топор отлетел в сторону.
Крестьянин
поднялся на колени и забился под ствол поваленного дерева.
— Ну что, мерзавец, попался? — прошипел
Гильом Реньяр, вытаскивая из-за пояса
пистолет.
Крестьянин запричитал, пытаясь оправдаться,
но делать было нечего — он был пойман
с поличным, воруя чужой лес.
— Наверное, ты думал, что я сейчас буду
спать, — злорадно усмехаясь в седые усы,
произнес Гильом, — и это сойдет тебе с рук? Нет, я знал, что ты придешь.
— Нет, господин, — взмолился крестьянин,
роясь в складках одежды, — я хотел
купить лес, — и он достал монету, тускло блеснувшую в почерневшей от работы
ладони.
— Так говоришь, хотел
купить? — елейным голосом произнес Гильом. — Но ведь ты
знаешь, мерзавец, что так не делается. Сперва даются деньги, потом берется
товар. А ты
хотел украсть!
— Отец, — сказал Виктор, — он не только украл
наш лес, но и охотился за нашей
дичью, — Виктор показал пальцем на зайца.
Гильом расхохотался.
Крестьянин только открыл рот, как просвистела
плеть.
Я знаю, о чем вы все начинаете рассказывать,
стоит вас поймать с краденым. Вы
начинаете вспоминать, что дома вас ждут голодные дети, больные жены.