— Вот и я говорю, что
лучшего коня не бывает. Человек может предать, хенщина
может изменить, а вот конь — никогда. Его сердце принадлежит мне, а мое — ему.
Правда, Мен?
Марсель ласково потрепал гриву своего коня, а
тот, будто бы понимая каждое слово
человека, согласно закивал головой и блеснул влажными глубокими глазами.
— Видишь, он все чувствует,
он понимает мое настроение и готов служить. Он даже
готов отдать свою жизнь за меня. Лучшего друга не бывает. Запомни, Филипп,
верный
конь — это то, что необходимо мужчине для того, чтобы бороться с врагами.
Верный конь
и надежный пистолет, который никогда не дает осечки.
— Да, — согласился Филипп и
пустил коня вскачь. Мужчины и сами не заметили, как
пересекли владения земли Абинье и оказались на землях Реньяров. И только увидев
расщепленный молнией дуб, Филипп насторожился.
— Что случилось, племянник?
— Да мы. Марсель, давно
заехали на земли Реньяров и нас могут заметить.
— Не бойся ты никого, ведь с нами оружие, и
мы можем дать отпор любому, — брови
Марселя Бланше сдвинулись, а глаза засверкали как уголья.
Всадники медленно поднялись на высокий холм.
Внизу, шагах в четырехстах, был дом
Реньяров.
Филипп спрыгнул с коня и, держа его под
уздцы, стал смотреть.
— Ты кого-то хочешь
увидеть? — спросил Марсель. Филипп утвердительно кивнул. И
тут на его лице друг появилась улыбка.
Марсель проследил за взглядом своего
племянника и увидел, как по двору с большой
корзиной в руках грациозно идет молодая девушка.
— О, племянник, да ты,
наверное, влюблен? Филипп насторожился, не зная, что
ответить. А девушка, как бы почувствовав на себе пристальный взгляд, вдруг
замерла на
месте и медленно обернулась. Против света она не могла рассмотреть двух мужчин,
но
сердце Констанции подсказало, что один из них — это тот, кого она спасла,
вытащив из
воды на берег. И она приподняла руку, как бы желая поправить волосы, и
взмахнула
ею. Филипп взмахнул в ответ, тут же вскочил в седло и вновь пустил коня вскачь.
— Скорее! Скорее, Марсель,
а то нас заметят!
Вечером того же дня, сидя у очага и грея
озябшие руки. Марсель Бланше посмотрел на
своего племянника Филиппа и спросил:
— Ты что, племянник,
влюблен в ту девушку?
— Наверное, да. Марсель, —
признался парень.
— Ты давно ее знаешь?
— Нет, мы виделись только
один раз.
— Всего лишь один раз ты
так влюбился?
— Да, наверное, — закивал
Филипп.
— Что ж, я тебе завидую. Наверное, она
прехорошенькая, правда, я не смог ее
рассмотреть. Как ее зовут?
И тут Филипп произнес имя. Он даже не желал
этого, имя само сорвалось с его губ:
— Констанция.
— Констанция? Красивое имя,
но какое-то нездешнее. А она тебя тоже любит?
— Не знаю, — пожал плечами
Филипп, — наверное, еще нет.
— А ты сделай ей какой-нибудь подарок. Ведь
все женщины любят, когда им что-
нибудь дарят.
— Что я могу подарить,
Марсель? Ведь у меня ничего нет, — развел руками Филипп.
— Так уж и ничего нет?
— Ничего. Ты же знаешь, что
мы бедны.
— Ладно, тогда я тебе
помогу. Он запустил руку в карман и извлек из кожаного
кошелька маленькое золотое колечко.