Однажды утром графиня Аламбер сообщила своей внучке, чтосегодня в гости приедут
ее родственники баронесса Франсуаза Дюамель и ее дочь Колетта. Старая графиня не
видела свою кузину вот уже пять лет, а о существовании Колетты и вовсе не подозревала,
так она сказала Констанции.

Та обрадовалась, что наконец-то заканчивается ее сидение взаперти. Если бы
Констанция честно призналась своей бабушке, то та, возможно, вывела бы в свет ее
немного раньше. Но Констанция словно чувствовала себя обязанной перед памятью
Филиппа и поэтому старалась вести уединенный, замкнутый образ жизни.

Единственная, кто скрашивала ее одиночество, была Шарлотта.Казалось, она знает обо
всем, все умеет. О ком бы девушка ни спрашивала свою служанку, та всегда давала об
этом господине илигоспоже исчерпывающие характеристики.

—    Шарлотта, — обратилась Констанция к своей служанке, узнав о предстоящем визите.

—    Вас, мадемуазель, интересует, кто наши гости?

—    И это тоже.

—    Баронесса Дюамель, ее зовут Франсуаза, — тут же добавила Шарлотта и
продолжала, — почти никогда не покидала Париж. Ее муж умер пять лет тому назад, но
горе не очень-то изменило ее жизнь.

—    Что ты имеешь в виду, Шарлотта?

—    Мадемуазель, о некоторых вещах не принято говорить прямо, но баронесса своим
поведением никогда не дает повода кривотолкам.

—    Наверное, она достойная женщина? — спросила Констанция.

— О да, это эталон добродетели, — и какая-то странная улыбкапоявилась на губах
эфиопки, словно сама она это не одобряла.

—    А откуда ты знаешь мою двоюродную бабушку? — осведомилась Констанция.

—    Мне приходилось служить в разных домах и добавлю — в лучших, — Шарлотта
улыбнулась еще шире, — так вот, я чуть ли не каждую неделю сталкивалась с баронессой
Дюамель.

—    У нее есть кто-нибудь, кроме Колетты?

— Нет, но баронесса, по-моему, не очень-то страдает из-за этого, она решила посвятить
свою жизнь дочери и по-моему, одним этим отравила ей существование. Извините меня,
мадемуазель, что я так откровенна с вами.

—    Да нет, Шарлотта, откровенность — это как раз то, что я жду от тебя.

— Но между тем, — продолжала служанка, — баронесса Франсуаза очень терпимо
относится к странностям в поведении других.

—    Что ты имеешь в виду?

—    Она не ханжа и не видит ничего плохого в том, если молоденькая девушка, —
Шарлотта выразительно посмотрела на Констанцию, — позволяет себе немного лишнего
в поведении с мужчинами.

—    Ах вот ты о чем! — догадалась девушка. — Ну что ж, это еще один плюс в ее пользу.
А дочь баронессы, кто она такая?

—    Что можно сказать о ребенке, — пожала плечами Шарлотта, — еще неизвестно, кто
вырастет из этой девочки, но, по-моему, мать очень старательно требовала безусловного
повиновения от этой девочки, и бедная Колетта теперь будет жить, постоянно
оглядываясь на свою мать.

Конечно же Констанция могла подробно расспросить и свою бабушку, но разница в
возрасте — дело нешуточное и задавать подобные откровенные вопросы графине
Аламбер Констанция никогда бы не решилась. Возможно, задай она их, ничего страшного
бы не произошло. Но девушке не хотелось волновать старую графиню и поэтому
пришлось ограничиться сведениями, почерпнутыми от Шарлотты.

После обеда графиня Аламбер порадовала свою внучку.