спас меня, выходил, но он же сам во всем и виноват. Ведь это он, Витторио, вынудил меня
идти той ночью к нему в Риволи и все получилось из-за него, из-за его желания обладать
мной.

—    Госпожа, — послышался голос служанки.

—    Да, дорогая, — Констанция, смахнув слезу, обернулась. — Что случилось?

—    Госпожа, к вам барон Легран, он ждет внизу.

—    Спасибо, скажи барону, что я сейчас спущусь. Констанция немного припудрила
лицо, поправила платье и, застегнув медальон, улыбнулась своему отражению.

«Ну что ж, ты хоть и пережила довольно страшные времена, выглядишь прекрасно и
все еще, возможно, в твоей жизни сложится хорошо. Не надо отчаиваться, Констанция».
Она направилась по широкой мраморной лестнице вниз, туда, где поигрывая шляпой в
руках, стоял, обло-котясь о балюстраду, барон Легран.

Увидев Констанцию, барон учтиво поклонился даме, поцеловал руку.

—    Извините, барон, что я заставила вас ждать.

Да что вы, графиня, я только приехал, не стоит извиняться.

—    Пройдемте, — графиня взяла барона под руку и провела по двору.

Мужчина и женщина остановились у большой двери.

—    Откройте, пожалуйста, барон, я хочу взглянуть на свои сокровища.

Барон распахнул большую дверь. Констанция вошла в большое пустынное помещение.
В двух углах были составлены картины, скульптуры, мебель.

—    Вот это, — Констанция указала направо, — все, что досталось    мне    из    дворца    в

Риволи. А вот это — из

Дворца в Турине. Все остальное разграбили и уничтожили французы.

—    Немного, — бросил барон Легран.

—    Это плата за то время, что я была с королем.

—    Я понимаю вас, графиня, и сочувствую. Увидев это, а тем    более вспомнив,    можно

разрыдаться. Но не стоит, графиня, предаваться отчаянию, не все так плохо.

Констанция резко обернулась и увидела, что в двери стоит один из ее соглядатаев.

—    Это ваша тень? — заметил барон Легран.

—    Да, его приставил король, его величество боится, что я могу сделать какой-нибудь
опрометчивый шаг, могу убежать.

—    Значит, он чувствует, что все не так хорошо.

—    Да, чувствует, хотя я стараюсь делать вид, что все в наших отношениях изменилось.

Увидев шпиона, лицо барона сразу же сделалось хмурым. Он приблизился к

Констанции и прошептал:

—    Графиня, а вы уверены в том, что хотите покинуть свою золотую клетку?

Графиня не задумываясь ответила:

—    Да, барон, да.

Барон Легран и графиня де Бодуэн не успели договорить, как рядом с дверью, во дворе,
возник силуэт всадника, за которым как тень следовал второй соглядатай.

—    Это король, — прошептала Констанция, отходя от барона на шаг.

Король быстро соскочил на землю и вошел в помещение. Барон Легран, сняв шляпу,
учтиво поклонился монарху. — Я никогда не думал, барон, что столь доблестный
военачальник может интересоваться мебелью. Хотите купить или желаете что-нибудь
продать графине?

—    Нет, ваше величество, мы абсолютно случайно забрели сюда.

— Но если вы даже и желаете что-нибудь приобрести, то слишком поздно, барон, это
все уже продано.

—    Как? — изумленно воскликнула Констанция, бросаясь к королю Витторио.

—    Очень просто, я все это продал.

— Но ведь это принадлежит мне, ведь это мои картины, моя мебель, мои скульптуры.
Почему? Эти вещи мне нравились.