спас меня, выходил, но он же сам во всем и
виноват. Ведь это он, Витторио, вынудил меня
идти той ночью к нему в Риволи и все получилось из-за него, из-за его желания
обладать
мной.
— Госпожа, — послышался
голос служанки.
— Да, дорогая, —
Констанция, смахнув слезу, обернулась. — Что случилось?
— Госпожа, к вам барон
Легран, он ждет внизу.
— Спасибо, скажи барону,
что я сейчас спущусь. Констанция немного припудрила
лицо, поправила платье и, застегнув медальон, улыбнулась своему отражению.
«Ну что ж, ты хоть и пережила довольно
страшные времена, выглядишь прекрасно и
все еще, возможно, в твоей жизни сложится хорошо. Не надо отчаиваться,
Констанция».
Она направилась по широкой мраморной лестнице вниз, туда, где поигрывая шляпой
в
руках, стоял, обло-котясь о балюстраду, барон Легран.
Увидев Констанцию, барон учтиво поклонился
даме, поцеловал руку.
— Извините, барон, что я
заставила вас ждать.
Да что вы, графиня, я только приехал, не
стоит извиняться.
— Пройдемте, — графиня
взяла барона под руку и провела по двору.
Мужчина и женщина остановились у большой
двери.
— Откройте, пожалуйста,
барон, я хочу взглянуть на свои сокровища.
Барон распахнул большую дверь. Констанция
вошла в большое пустынное помещение.
В двух углах были составлены картины, скульптуры, мебель.
— Вот это, — Констанция
указала направо, — все, что досталось мне
из дворца в
Риволи. А вот это — из
Дворца в Турине. Все остальное разграбили и
уничтожили французы.
— Немного, — бросил барон
Легран.
— Это плата за то время,
что я была с королем.
— Я понимаю вас, графиня, и
сочувствую. Увидев это, а тем более вспомнив,
можно
разрыдаться. Но не стоит, графиня,
предаваться отчаянию, не все так плохо.
Констанция резко обернулась и увидела, что в
двери стоит один из ее соглядатаев.
— Это ваша тень? — заметил
барон Легран.
— Да, его приставил король,
его величество боится, что я могу сделать какой-нибудь
опрометчивый шаг, могу убежать.
— Значит, он чувствует, что
все не так хорошо.
— Да, чувствует, хотя я
стараюсь делать вид, что все в наших отношениях изменилось.
Увидев шпиона, лицо барона сразу же сделалось
хмурым. Он приблизился к
Констанции и прошептал:
— Графиня, а вы уверены в
том, что хотите покинуть свою золотую клетку?
Графиня не задумываясь ответила:
— Да, барон, да.
Барон Легран и графиня де Бодуэн не успели
договорить, как рядом с дверью, во дворе,
возник силуэт всадника, за которым как тень следовал второй соглядатай.
— Это король, — прошептала
Констанция, отходя от барона на шаг.
Король быстро соскочил на землю и вошел в
помещение. Барон Легран, сняв шляпу,
учтиво поклонился монарху. — Я никогда не думал, барон, что столь доблестный
военачальник может интересоваться мебелью. Хотите купить или желаете что-нибудь
продать графине?
— Нет, ваше величество, мы
абсолютно случайно забрели сюда.
— Но если вы даже и желаете что-нибудь
приобрести, то слишком поздно, барон, это
все уже продано.
— Как? — изумленно
воскликнула Констанция, бросаясь к королю Витторио.
— Очень просто, я все это
продал.
— Но ведь это принадлежит мне, ведь это мои
картины, моя мебель, мои скульптуры.
Почему? Эти вещи мне нравились.