— Да. Испугался настолько, что прислал за мной в гостиницу карету, которая отвезла
меня на Вьей-дю-Тампль. Кардинал спрашивал у меня совета — что ему делать и не
совершил ли он ошибки, согласившись на свидание.

Графиня насмешливо посмотрела на Калиостро.

—    И вы, конечно, убедили его в том, что дела кардинала идут как нельзя лучше и что
от свидания нельзя отказываться ни в коем случае. Интересно, какие доводы вы
приводили в подтверждение этих слов? Благоприятствующее кардиналу расположение
небесных светил или тесный контакт с астральным телом ее величества?

На сей раз улыбка на лице Калиостро получилась какой-то натянутой и неестественной.

—    Вы же все знаете, моя дорогая, Женевьева, — развел он руками, — значит, нет
смысла останавливаться на столь очевидном вопросе. Да, я убедил кардинала в том, что
он непременно должен встретиться с королевой. Для этого даже не надо было прибегать к
помощи небесных светил. Я не знаю, известно ли вам или нет, но в недалеком будущем
его высокопреосвященству предстоит отправиться в Рим, к святому престолу. Так что, в
любом случае, он еще долго не увидит королеву. Но я сказал ему и кое-что еще. И
кардинал, к нашему великому сожалению, едва не разгадал наш с вами замысел.

Графиня замерла.

—    Вы проболтались?

Калиостро задумчиво пыхтел трубкой.

—    Разумеется, нет. Кардинал просто вспомнил, что вы говорили ему то же самое.

—    Имеется в виду дорогой подарок?

— Да. Слава богу, кардиналу не хватило проницательности, чтобы свести факты
воедино и сделать выводы. Мне удалось направить его мысли в другую, нужную нам
сторону. Я объяснил ему, что так повелевают знамения.

Графиня де ла Мотт рассмеялась.

—    Мои дорогой Александр, вы разговариваете, как римский Авгур. Надеюсь, вы не
разрубали цыпленка и не изучали его внутренности для того, чтобы выяснить, какое
будущее ожидает его высокопреосвященство.

Калиостро ухмыльнулся.

— Иногда вы бываете очень желчны, моя дорогая, — парировал он. — Очевидно, это
объясняется недостатком в крови кое-каких веществ.

Графиня побледнела.

— Замолчите. Даже вы, человек, которому я верила, стали изменять мне. Чем, в таком
случае, вы лучше моего безмозглого и похотливого супруга? Но он хотя бы не скрывает
своих пороков. А вы все время пытаетесь выглядеть лучше, чем есть на самом деле.

Калиостро мгновенно отложил в сторону погасшую трубку и бросился на колени перед
графиней де ла Мотт.

—    Сапхх та пиа, — горячо заговорил он. — Вы должны простить меня. Меня,
действительно, посещали дурные мысли — но только мысли. Клянусь, я не изменял вам.

Он принялся с такой страстью лобызать руки графини де ла Мотт, что та оказалась не в
силах оттолкнуть Калиостро.

—    Последние несколько дней я провел у себя в номере и не покидал гостиницу, —
продолжал итальянец, — Все это время я думал только о вас. О вас, моя дорогая. Вы
служите для меня идеалом красоты и великодушия — не пренебрегайте моей любовью.

Госпожа де ла Мотт смягчилась.

— Ну что вы, мой дорогой, — чуть иронично заметила она. — Если мы сейчас
расстанемся, то вся игра, которую мы затеяли, полетит к чертям. А ведь ни вы, ни и не
хотим этого. Так что, нас связывает нечто большее, чем банальное любовное чувство. Нас
связывают миллион шестьсот тысяч ливров.

Калиостро с надеждой посмотрел в глаза графине. — Как вы думаете, рыбка попалась
на крючок? — Вне всякого сомнения. Мы оба, каждый со своей стороны, постарались
сделать все так, чтобы у кардинала не было другого выхода. Он еще барахтается и