dfyабаритки французских королей

повредить их товариществу. Считалось предательст
вом покинуть виновного друга и чуть ли не долгом
помогать ему в преступнейших предприятиях. Мы не
говорим уже о дуэлях, на которые люди шли как на
праздник вместе с секундантами и посторонними ли
цами, храбро убивавшими друг друга, хотя они и не
были причастны к ссоре. Во времена Брантома самый
захудалый дворянин мог найти при желании одного
или двух приятелей, чтобы подстеречь на перекрест
ке человека и проломить ему череп. Окружавшие не
находили в этом ничего предосудительного; самое боль
шее, можно было услышать слова сожаления об уби
том, а порой и похвалу отваге убийц, если они напа
дали на заведомого храбреца.

Сношения между Францией и Италией, ожививши
еся в начале XVI века, также имели пагубное влия
ние на нравы. Говорят, что слава, которой пользова
лись итальянские вина, побудила наших предков гал
лов, изрядных пьяниц, перебраться через горы. Для
французов того века Италия таила в себе и другие ис
кушения. Прибыв в долину По, солдаты Карла VIII,
Людовика XII и Франциска I были, по-видимому, не
менее приятно удивлены, чем воины Брена. Они на
шли там все соблазны, которые природа, искусство и
утонченная цивилизация могут предоставить людям,
жадным до наслаждений, тем более, что они приоб
щались к ним впервые. Сравнительно легкий язык,
многочисленные диалекты которого незаметно перехо
дят в диалекты наших южных провинций, способство
вал установлению связей между победителями и побеж
денными. Италия стала поставщицей мод; туренские и
нормандские дворяне носили шапки гвельфов и гибел
линов, заказывали доспехи в Милане, покупали лоша
дей в Регнии или Полезине, они строили лоджии в сво
их северных замках, рискуя погибнуть там от холода.
Это зло было еще не слишком велико, но восторжен
ные поклонники всего итальянского переняли вскоре
даже нравы тех, кого они взяли за образец. Между тем

376